Трианон

Опять поминальный приблизился час.
Я вижу, я слышу, я чувствую вас:

И ту, что едва до окна довели,
И ту, что родимой не топчет земли,

И ту, что красивой тряхнув головой,
Сказала: "Сюда прихожу, как домой".

Хотелось бы всех поименно назвать,
Да отняли список, и негде узнать.

Для них соткала я широкий покров
Из бедных, у них же подслушанных слов.

О них вспоминаю всегда и везде,
О них не забуду и в новой беде,

И если зажмут мой измученный рот,
Которым кричит стомильонный народ,

Пусть так же они поминают меня
В канун моего поминального дня.

А если когда-нибудь в этой стране
Воздвигнуть задумают памятник мне,

Согласье на это даю торжество,
Но только с условьем - не ставить его

Ни около моря, где я родилась:
Последняя с морем разорвана связь,

Ни в царском саду у заветного пня,
Где тень безутешная ищет меня,


А здесь, где стояла я триста часов
И где для меня не открыли засов.

Затем, что и в смерти блаженной боюсь
Забыть громыхание черных марусь,

Забыть, как постылая хлопала дверь
И выла старуха, как раненый зверь.

И пусть с неподвижных и бронзовых век
Как слезы, струится подтаявший снег,

И голубь тюремный пусть гулит вдали,
И тихо идут по Неве корабли.

(Анна Ахматова)
Полная запись пресс-конференции "Последний адрес", вокруг которой красные дьяволята беснуются вновь:

Перейдите по ссылке.
Как всегда, повод ничтожен. Можете завалить своего истукана смердящими гвоздичками, он от этого упырем быть не перестанет...
Господи, как все это надоело... Когда же это стадо низвергнется, и больная страна очистится от скверны?

Какая мерзость текст "известного блоггера" о Булгакове...

Я провел поиск по русской эмигрантской печати, везде барона Маннергейма величают Густавом Карловичем, редко-редко Карлом-Густавом Карловичем, нигде -- Карлом Карловичем. Барон Карл Карлович Маннергейм -- только в официозе, например, в придворных календарях...
Все-таки в русской армии он был известен как Густав Карлович...
Менять доску? Финны будут смеяться?
Уже смеются...

Наступило время бесконечных диспутов. В них скучно все: скучные темы, скучные участники, скучные ведущие, Зачем-то какие-то обязательные статисты. Понятно, что это необходимая составляющая манипуляционной стратегии: каша в мозгах необходима, общество должно быть разделено и умеренно поляризовано, причем это должна быть радужная многополярность. Эта радужная многополярность может дать на выходе только одно (и дает!): серость.
Жаль страну: пропадет, утонет в серости...

Елейная дамочка дрожащим голосом по "Радонежу" на днях объясняла нам, что такое "белые", кто может подписать бумажку с Зю, но никогда, ник-к-когда не подпишет. Беда с ефрейторами... Вечно их заносит...

Брань духовная площадная...

Бабушка белорусской революции прибывает в Минск. Номер рейса и время прилета активно распространяются в сети.
"Медведями село кинули,
И воротитесь медведями.
...С представленьями, с комедьями..."

Листая "друзей друзей", наткнулся на пост с метками "София Киевская", соборы Украины. Ничего особенного, но эти два понятия не вяжутся одно с другим. София Киевская -- НЕ УКРАИНА, И ЕЙ НЕ БУДЕТ НИКОГДА. Так же как София -- Константинопольская, но не Стамбульская. Я часами, как завороженный, стоял в Софийском соборе, рассматривая мозаики Оранты и Евхаристии, потом поднимался на хоры и смотрел на спасенную Барановским мозаику Евхаристии из Михайловского златоверхого монастыря. В Св. Софии надписи греческие, а в Михайловском Златоверхом -- уже славянские. Это НАШЕ, общее для всех русских людей, АРИСТОКРАТИЧЕСКОЕ, СТОЛИЧНОЕ. Это никак не соединится с грубой тупорылой крестьянской этникой, гуляющей, икающей, рыгающей и панующей там сейчас.
До чего хорош был Киев в перестройку! Сколько вольности, радости было тогда! Художники, музыканты и мы, обыватели, чувствовали этот дух свободы. На Андреевском спуске все окна были открыты, из них раздавались музыка, смех -- особняки были отданы под артистические клубы.
В доме Булгакова открылся самодеятельный музей -- не такой, как сейчас -- угрюмый дом с привидениями и идиотскими цвето-музыкальными экскурсиями -- , а яркий, веселый, как всё тогда -- с белогвардейской фуражкой и русским триколором рядом с грамофоном и железной тарелкой для денег на музей...
А в середине нулевых -- все было уже не то, какое-то обшарпанное, потертое, провинциальное. Вечерами город погружался во мрак -- освещался только тускло подсвеченными витринами (экономия!). Возле аристократичного игрушечного ажурного Андреевского храма раскинулся дурацкий рынок сувениров с деревянными галушками и майками "Дякую тебе Боже, шо я не москаль"... Старую интеллигенцию очень хорошо потеснили чванные самоуверенные свидомиты из провинции, заполонившие Город. Но было спокойно и безопасно. Мы с моей спутницей гуляли по ночным Липкам -- эти ставшие печально знаменитыми Банковские и Институтские улицы... Ходили ночью на Владимирскую горку -- крест был подсвечен. Было тихо и безлюдно. В Киево-Печерской Лавре было настороженно-тревожно. Люди шли в "настоящие" храмы, а раскольнические были полупустыми. Отстроенный Михайловский Златоверхий собор был у свидомитов. Не покидало ощущение грубого наскоро слепленного новодела. То, что порадовало меня тогда -- волшебная коллекция скифского золота в музее на территории Лавры -- раньше не удавалось попасть. Гетман Богдан на лихом коне, сбрасывающем со скалы невидимых врагов, удивленно смотрел на пустую площадь... Совсем недолго оставалось до первого оранжевого майдана...
Да, гетман, пришел враг почище арендаторов, ляхов и иезуитов...

Итак, 8 фанатиков-смертников отправили на тот свет и покалечили несколько дюжин человек.... У одного нашли сирийский паспорт -- т. е. из недавно переправленных. А в Германии 5 ноября арестовали "беженца" - участника группы, готовившей теракт по сходному сценарию. Т. е. в любом месте может такое теперь случиться, в том числе и у нас...
Придумали лозунг: "Я Париж"... После "Я Шарли", "Я Волноваха" и пр. звучит избито.
Днем послушал выступление Олланда: "Франция будет безжалостна... Да здравствует Республика! Да здравствует Франция!"
А ИГИЛовцы выложили текст со ссылкой на Коран:
"Они же думали, что их крепости защитят их от Аллаха. Но Аллах настиг их оттуда, откуда они не предполагали, и бросил в их сердца страх. Они разрушают свои дома собственными руками и руками верующих." (Сура 59, аят 2).
С тревогой слежу, как у нас настойчиво навязывается "израильский" взгляд на ислам: они все такие... А мы веками живем бок о бок. Нужно бороться с радикализмом, с их идеологами, а не с мировой религией.... Нужно вспомнить мудрую политику наших Императоров, четко сформулированную когда-то Достоевским: вырвать нож, но не унижать веру... У русской администрации все было очень правильно в этом отношении устроено.
В советские времена был анекдот: первый канал - Брежнев, второй канал: Брежнев, третий: Брежнев. А на четвертом: "Я тебе пощелкаю!". А сейчас, куда ни ткни: Соловьев и Сатановский, Сатановский и Соловьев.... Надоело... Я бы их "съузил"... Сталеваров-египтологов с их наглым стёбом... Иначе скоро в сознании татар к палестинцам приравняют...
И хватит лить помои на Православие! При явном разрыве традиций, после нескольких десятилетий атеизма люди как слепые котята. А что, если вправду потребуется настоящее духовное сопротивление?

Попытался читать белоленточную лауреатшу, вымучил несколько страниц, и понял, что не смогу. Очень серенько. Все-таки продавили сябры комитет...
Уж лучше бы Бородулину дали пару лет назад (тогда не удалось продавить), если так необходимо было представить белорусскую литературу. Был бы у меня знакомый нобелевский лауреат, давнишний сосед и друг семьи...
Когда-то давно читал книгу любимого мной Ирвина Воллеса "The Sunday Gentleman". Это был сборник его журналистских расследований, которые по разным причинам не попали в журналы, для которых были написаны, либо писались в стол, на будущее. Там был интересный очерк "The Prize", где была приоткрыта закулиса выдвижений и утверждений. Очень много случайностей во всех этих номинациях. В частности, описывалось, как  чилийская поэтеска получила премию по капризу одного из членов комитета.